С момента своего появления на земле люди пользовались естественным
орудием -
голосовыми связками и легкими, для того чтобы общаться друг с другом не только с
помощью речи, но и посредством пения. Можно вообразить, что в первозданном
состоянии песня была - и, вероятно, никогда не переставала быть - лишь
продолжением слова. Человек пел, желая выразить невыразимое - свою радость,
горе, придать ритм своему труду или просто-напросто продолжить молчание,
расцветить его внезапно возникшим чувством прекрасного.
Первые документальные свидетельства появились лишь в тот момент, когда песня
вошла в церковь. Весьма возможно, что священники многое заимствовали из
народного репертуара; благодаря своей объединяющей власти церковь сильно влияла
на эволюцию песни, благоприятствуя постоянному скрещиванию в ней религиозного и
светского элементов.
Именно в лоне церкви появились говорящие и поющие по-латыни
студенты,
организовавшиеся в банды голиаров, которые, несмотря на свое монашеское одеяние,
часто подрывали доверие к епископским ордонансам. Принадлежа к церковникам, они
тем не менее охотно распевали по латыни о земных удовольствиях. Голиары
бродяжили от Сены к Луаре, от Луары к Гаронне, воспевая на мотив "Dies irae"
("День гнева") не Божью славу, не жития святых, а земные удовольствия, вино и
любовь.
Первыми профессиональными певцами стали менестрели; бывшие
жонглеры основали в
1331 году свою корпорацию под покровительством св. Жюльена.
"...В жонглерских школах создавались "песни о деяниях" (chansons de geste) -
песни о Гийоме Оранском, о взбунтовавшихся баронах, - пишет Ги Эрисман. - Таково
происхождение трубадуров и труверов, которых принято по обыкновению объединять
наименованием труверов ("искателей").
|